PRAVOSLAVIE i MIR et RELIGARE

Yulia Zaitsteva
Traduction p.Serge Model

L'ouvrage a été présenté par ses éditeurs M.M.André Staritchenkov et Vadim Matissov. Sont intervenus le professeur André Zoubov, ainsi qu'Anna Danilova, rédacteur du site "Pravoslavie i mir", les designers du livre ainsi que Xenia et Nikita Krivochéine. Il y avait dans la salle de nombreux enseignants et journalistes.

L'interprète et écrivain russe, personnalité reconnue de l'émigration russe Nikita Krivochéine s'est exprimé catégoriquement en faveur du retrait de la Place rouge des restes de Lénine et des tombes de ses compagnons. N. Krivochéine a déclaré cela le 20 février à Moscou, lors de la présentation du recueil des œuvres théologiques de son oncle — l'archevêque Basile (Krivochéine, 1900-1985) de Bruxelles et de Belgique.

Nikita Krivochéine s'est rappelé comment son oncle, en passant en 1980 devant le Kremlin de Moscou, avait manifesté « un don de prévoyance ». En réponse à une réplique sur la beauté de l'architecture du Kremlin, l'archevêque avait remarqué : « Oui, c’est beau. Mais il faudra reconsacrer ces basiliques. Et toi, tu vivras jusque là ».

« Et en vérité, j'ai vécu et je l’ai vu : dans les basiliques du Kremlin on célèbre la liturgie. Mais hélas : à 200m à peine, sur la Place rouge, traîne l'assassin de la Russie, celui qui détruisait l'Église, et profanait les reliques … À côté de lui sont enterrés ses complices …»

Il faut rapeller que le coup d’État bolchevique a radicalement changé la vie de toute la famille du célèbre homme politique et personnalité publique de la Russie Alexandre Vassiliévitch Krivochéine, le grand-père de l’intervenant. Ses fils ont pris part à l'Armée des volontaires ; un de oncles de Nikita Igorievitch Krivochéine est mort du typhus durant la guerre civile ; l'autre a été martyrisé par les Rouges ; les membres de la famille restants furent obligés d'émigrer, et son père, libéré de Buchewald, est revenu dans son pays natal à la fin de la Seconde guerre mondiale, ce qu’il a payé d’années des camps et d’exil. « Les Krivochéine sont génétiquement prédisposés aux prisons et aux camps », — plaisante, le cœur gros, Nikita Krivocheine, qui s'est trouvé lui-même en réclusion en URSS pour un article antisoviétique.

À l’issue de la soirée, Nikita Krivochéine a indiqué : « Mon oncle rêvait que l’on reconsacre les basiliques du Kremlin. Je finirai aussi par un rêve : je rêve que cette vermine soit retirée des murs du Kremlin. Je suis certain que les bolcheviks ont essuyé un échec complet ».

«Y a-t-il une chance qu'en Russie, apparaisse quand même un homme nouveau ?» — a-t-on demandé à l’intervenant. Nikita Krivochéine s’est déclaré assuré que les bolcheviks n’avaient pas réussi à entièrement détruire la succession des générations, à arrêter «la transmission orale» de l'héritage spirituel et culturel russe. C'est pourquoi, existe désormais la possibilité non de l’apparition, mais de la renaissance de l’homme russe, qui ne soit pas un retour à l’homo soveticus (selon Zinoviev) mais à des personnes principalement autres, lesquelles d’ailleurs existent déjà, estime N. Krivochéine.

Son épouse Xénia Krivochéine, publiciste reconnue, peintre, investigatrice de l'héritage de Mère Maria (Skobstov), lie directement l'apparition de « l'homme nouveau » à la renaissance de la foi orthodoxe et de l'Église en Russie, et au fait que les églises sont remplies de jeunes. Un exemple marquant est celui de la vénération récente, massive, de la Ceinture de la Vierge. « D’aucuns en Occident ont d’abord trouvé ce phénomène … étrange. Mais après deux-trois jours, les gens ont compris qu'ici se passait quelque chose d'autre, de nouveau, et ont commencé à écrire sur le sujet tout à fait autrement », — a dit X. Krivochéine.

André Zoubov, historien et professeur du MGIMO (Institut des relations internationales) a, lors de la soirée, évoqué l'apparition d'une « nouvelle génération, non écrasée par le bolchevisme ». Il a souligné qu’au récent mouvement « pour des élections honnêtes » participent, en général, soit des personnes très jeunes soit des « vieillards-idéalistes », mais peu de représentants de la génération entre les deux, qui avait connu le pouvoir soviétique. En espérant en la jeunesse, l'historien a rappelé que l'archevêque Basile (Krivochéine) « qui mettait l’accent sur l'homme véritable en tant qu’image de Dieu, posait par là les fondements (dans ses œuvres théologiques) de la renaissance d'une telle personnalité ».

Потомки эмигрантов первой волны вновь поднимают вопрос о ликвидации некрополя у Кремлевской стены
.................................
Deuxième texte paru sur "Blagovest info"

«Сегодня вновь нужно позвать Кривошеина»
Презентация сборника богословских трудов архиепископа Василия (Кривошеина) состоялась в Москве

Москва, 21 февраля, Благовест-инфо. Накануне отречения император Николай II, будучи в тяжелейшем состоянии духа, обратился к своим приближенным с полувопросом: «Кажется, нужно позвать Кривошеина?» Он имел в виду человека, на которого всегда можно было положиться, — знаменитого государственного деятеля, министра земледелия и землеустроения Александра Васильевича Кривошеина. Один из его сыновей стал выдающимся православным богословом ХХ в., архиепископом Брюссельским и Бельгийским Василием (Кривошеиным). «Сегодня, кажется, нужно вновь позвать Кривошеина», — это о нем говорится во введении к новой книге, которая была представлена 20 февраля в Культурном центре «Покровские ворота».

Книгу архиепископа Брюссельского и Бельгийского Василия (Кривошеина) (1900-1985) «Богословские труды» («Христианская библиотека», Нижний Новгород, 2011) представляли близкие люди автора: его единственный племянник Никита Игоревич Кривошеин - русский переводчик и писатель, общественный и политический деятель русской эмиграции, кавалер ордена святого Даниила III степени; его супруга Ксения Игоревна Кривошеина — публицист, художник, исследователь наследия св. матери Марии (Скобцовой), а также издатель Андрей Стариченков, художник Ирина Затуловская, дизайнер книги Борис Трофимов и главный редактор портала «Православие и мир» Анна Данилова.

Составитель, автор историко-биографических вступлений, которые сами по себе являются важным вкладом в историю не только духовного пути архиепископа Василия, но и всей православной жизни в Европе ХХ в., — диакон Александр Мусин, кандидат богословия, кандидат исторических наук. Как пишет он во введении, выбор материалов для публикации точно отражает основные богословские темы, которым посвящал себя архиепископ Василий: это «сотериология, укоренная в аскетике богопознания, и практически ориентированная экллезиология». Первая — это «ответ на вызов мира сего», вторая тема — «ответ на вызов межхристианского и внутрицерковного диалога». Важно, что «ответы» архиепископа всегда «патристичны», пишет о. Александр Мусин.

В издании содержатся тексты разного плана: это личные воспоминания, фрагменты частной и публичной переписки, статьи, уникальные материалы из личного архива и т.д. Все эти материалы объединены в блоки в соответствии с периодами жизни автора (Афон, Оксфорд, Париж и Брюссель). Как отметил издатель А. Стариченков, «духовное движение», богословское творчество архиепископа Василия рассмотрено в широком контексте истории Церкви.

Говоря о жизненном пути архиепископа Василия, все выступавшие не могли не акцентировать внимание на одном из самых важных его шагов — выборе церковной юрисдикции. «Сейчас трудно даже представить степень разделенности, отвержения друг друга и ненависти между представителями Русской Православной Церковью Заграницей (РПЦЗ) и Московским патриархатом», — рассказывал Никита Кривошеин о послевоенном времени в Европе. Однако архиепископ Василий, как и митрополит Сурожский Антоний, сделал выбор в пользу Московского Патриархата. Почему?

Н. Кривошеин подчеркнул, что оба иерарха были «убежденными антикоммунистами».
Например, все знали, что архиепископ Василий никогда не ходил в Брюсселе на прием в советское посольство в честь годовщины Октябрьской революции, но каждый год служил панихиды по убиенному большевиками государю Николаю II. По мнению Н. Кривошеина, его дядя стал «дважды офицером»: первый раз — в Добровольческой белой армии, а второй — когда «вступил в ряды Церкви воинствующей, и в ее рядах вел бои ожесточенные и более удачно, чем в Добровольческой армии». «В РПЦЗ его считали предателем, в «евлогианской» Церкви тоже (временный экзархат в юрисдикции Константинопольского Патриарха под управлением митрополита Евлогия (Георгиевского), на основе которого возникла Архиепископия православных русских церквей в Западной Европе – ред.). А сегодня РПЦЗ и РПЦ объединились, евлогианская Церковь осталась, как кусочек шагреневой кожи, т.е. век ее явно не Мафусаилов. Таким образом, владыка Василий оказался прав в своем выборе», — сказал племянник архиепископа Брюссельского.

Ситуацию с выбором юрисдикции пояснил также историк, профессор МГИМО Андрей Зубов.
По его словам, будущий архиепископ, Всеволод Кривошеин «явил полную преданность России как гражданин» дважды — во время гражданской войны и тогда, когда решил присоединиться к Московскому патриархату. «У него не было никаких иллюзий насчет Московской патриархии, которая образовалась в 1943 г. по решению Сталина. Он понимал, что это Церковь не мучеников, а коллаборационистов. Но он, как и митрополит Антоний, считал, что надо быть с Церковью страдающей, искушаемой, «подпереть» ее собой. Он выбрал это тяжкий путь унижения, хотя легче было бы в Западноевропейском экзархате. Владыка Василий, как и владыка Антоний, вошли в РПЦ с полным пониманием того, на что себя обрекают», — прокомментировал историк.

Почему же сегодня впору опять «позвать Кривошеина»? Никита Кривошеин ответил на этот вопрос кратко, вспомнив жизненный девиз своего дяди, актуальность которого очевидна всегда: «Правду, одну правду, всю правду». По мнению Ксении Кривошеиной, архиепископ Василий «всегда держал руку на пульсе», интересовался политикой, читал по три газеты в день (кстати, его племянник назвал это «лакуной в аскетике»), отслеживая любые свидетельства о приближении краха большевистского режима в России. «Сейчас он бы очень порадовался», — утверждает невестка архиепископа, имея в виду возрождение церковной жизни в России. «Умение точно видеть социальный, политический контекст», давать ему оценку с богословских позиций выделила Анна Данилова, упомянув также особую способность архиепископа Василия «читать Св. Отцов, проецируя их на сегодняшний день».

Как пишет диакон Александр Мусин, наследие архиепископа Василия позволяет «на многие «злобы дня» взглянуть его глазами», что особенно важно сегодня, когда «удушливая атмосфера вынужденного единогласия зачастую не позволяет разглядеть яркие фигуры в истории Русской Церкви».

Со своей стороны, Андрей Зубов, говоря об одной из центральных фигур патристических исследований архиепископа Василия — Симеоне Новом Богослове, отметил, что брюссельскому архиерею важно было подчеркнуть: «каждый человек призван служить Богу и каждый может алкать полного обожения». «Учение о стяжании Святого Духа», в раскрытии которого состояла богословская «сверхзадача владыки Василия», необходимо России в годы испытаний и особенно сейчас, на новом историческом переломе. «Потому надо призвать Кривошеина», — заключил профессор.

Особая актуальность богословского наследия архиепископа Василия (Кривошеина) была очевидна на презентации: близкие люди не только много рассказывали об истории его жизни и поразительных обстоятельствах кончины, но и отвечали на вопросы о «новом человеке» в России, размышляли о свидетельствах возрождения Церкви.

Юлия Зайцева