Le site Bogoslov.ru publie en russe un texte de l'historien Nicolas Ross . Cet article avait été posté sur "Parlons d'orthodoxie" dans sa version française.

ainsi que: INTERFAX-religia, Rossia v Kraskah, Rousskaia linia

SUITE en russe....

Росс Николай Георгиевич
Автор статьи пытается разобраться в исторических перипетиях, связанных с юридическим статусом одного из духовных центров русской эмиграции во Франции — Александро-Невским собором в Париже.

* * *

Последнее время, в связи с судебным решением о передаче Св. Николаевского русского собора в Ницце Российской Федерации, появились в франкоязычных СМИ неверные сообщения о юридическом статусе Св. Александро-Невского русского собора в Париже. Нам, поэтому, представилось необходимым привести в кратком виде точные и достоверные сведения по этому вопросу.

Земельный участок, на котором была построена парижская русская церковь, был приобретен в два приема, в октябре 1857 и в ноябре 1858 года за общую сумму в 272 168 франков.

Первичный капитал, необходимый для покупки земельного участка и для начала работ, был предоставлен Св. Синодом и государем Александром Вторым (200 000 франков от каждого). Остальные необходимые средства были собраны настоятелем храма, прот. Иосифом Васильевым, среди православных во Франции и, в большей мере, в России.

Постройка храма, освященного 11 сентября 1861 года, обошлась в 670 000 франков. Общая сумма, истраченная для покупки земли и постройки храма составляет 951 168 франков. Таким образом, частных средств было вложено ок. 58 %.

Договор о приобретении земельного участка для храма, в 1857 и 1858 году, был подписан российским послом в Париже, гр. Павлом Дмитриевичем Киселевым. Расходы по постройке храма были покрыты под подписью прот. Иосифа Васильева.

До 1917 года, расходы по содержанию храма, а также оплата его духовенства и служащих, осуществлялись Министерством иностранных дел Российской Империи. К тому же, храм получил довольно крупный запасной капитал, в виде российских облигаций.

Будучи в значительной степени приходским храмом, русская церковь на улице Дарю считалась посольской церковью и пользовалась правом экстерриториальности. К примеру, когда в сентябре 1914 года в Париже опасались немецкой оккупации и российское посольство эвакуировалось в г. Бордо с правительством Франции, русская церковь находилась под защитой испанского флага (Испания была в войне нейтральна).

После захвата власти большевиками в ноябре 1917 года, французские власти продолжали считать В.А. Маклакова, назначенного в Париж Временным правительством, законным представителем России во Франции. Русская церковь на улице Дарю также сохранила свое прежнее положение. Какое-то время, она продолжала пользоваться ограниченной поддержкой русского дипломатического корпуса за границей.

В марте 1921 года, был в Париже основан приход в соответствии с приходским уставом, выработанным на Московском церковном соборе 1917-1918 года.

Предчувствуя скорое признание Советского Союза правительством Франции, митрополит Евлогий, в марте 1923 года, предложил своей пастве создавать повсеместно «культовые объединения» (associations cultuelles) в соответствии с французским законами 1901 и 1905 года. Устав Русского православного культового объединения в Париже был официально утвержден 1 июня 1923 года. Он гласил, что основная цель объединения — «обеспечить в Париже отправление культа в строгом соответствии с греко-русском уставом».

Российский посол В.А. Маклаков в мае 1923 года одобрил проект устава парижского культового объединения, который был ему представлен. Он принял положение о том, что эта «религиозная община учреждается для заведывания храмом и движимым и недвижимым имуществом, которое до сего времени принадлежало Российскому посольству и находилось до сего времени в его заведывании».

Маклаков поставил условием, что будет составлено письменное соглашение о том, «что религиозная община признает для себя обязательным подчиниться, в свое время, желанию того законного правительства, которое пожелает войти в обладание церковным имуществом, как имуществом законно ему принадлежащим». Это соглашение должно будет вступить в силу «в ту пору, когда Россия будет представлена властью, относящейся со всем необходимым уважением к церкви и ее спокойному существованию». Соглашение должно было быть подписано самим Маклаковым, в качестве представителя последнего законного российского правительства, и представителем прихода. Оно «подлежало бы хранению в особых условиях, гарантирующих приведение его в исполнение лишь тогда, когда к этому наступила бы необходимость».

Передача всего движимого и недвижимого имущества Св. Александро-Невского храма Русскому православному культовому объединению в Париже имела место 20 мая 1924 года, в присутствии судебного исполнителя. Так как дело касалось «иностранной собственности, обладающей правом экстерриториальности», не требовалось передачи имущества (предусмотренной законом от 16 марта 1906 года) со стороны мэра или префекта.

СССР был признан Францией 24 октября 1924 года. 20 ноября 1924 года, на русскую церковь в Париже был наложен секвестр, так же как и на все прочие русские дореволюционные храмы во Франции. Официально, эта мера была принята для выявления настоящего собственника церковного имущества, но ее реальной причиной было стремление французских властей уберечь русские храмы от попыток их захвата со стороны представителей советской власти, которые вскоре и имели место.

Обе стороны вынесли дело в суд. Целью прихода была отмена секвестра и признание за ним права обладания храмом. Целью советской стороны было присуждение ей церковного имущества в полную собственность.

5 апреля 1928 года 3-я камера Гражданского суда департамента Сена сочла, что «земельный участок на улице Дарю в Париже был приобретен в 1857 и в 1858 году и здание церкви возведено благодаря пожертвованиям православных верующих, что с 1857 года последние открыто и беспрерывно владели этим имуществом, сначала в качестве религиозной общины (прихода), фактически существовавшей и управляющейся священником, назначенным духовной властью, а с 1923 года в виде религиозной общины, заявленной согласно с законами 1 июня 1901 года и 9 декабря 1905 года. (...) Что эта община в качестве юридического лица, признанного законом, одна имеет право владения вышеуказанным имуществом. [Так как] это имущество не беспризорное, [суд счел,] что оно не входит в категорию имущества, обозначенную распоряжением от 22 октября 1924 года [то есть имущества, ранее принадлежавшего Российскому государство, на которое был наложен секвестр] (...)

Суд постановил «что применение к этому имуществу распоряжения от 22 октября 1924 года было произведено незакономерно. Запрещает [временному администратору имущества под секвестром] препятствовать Русскому культовому объединению в Париже в его владении и в пользовании своими правами».

Таким образом, в соответствии с французскими законами, культовому объединению русской церкви в Париже было предоставлена не собственность, а пользование и владение церковным имуществом на улице Дарю. Это конкретно означает, что ему не было предоставлено право полного или частичного отчуждения данного имущества. А также то, что оно не имело права использовать храм на что-либо не соответствующее указанному в его уставе совершению русского православного богослужения.

После Второй мировой войны, советское посольство в Париже сделало новую попытку войти во владение храмом на улице Дарю. 3 января 1947 года, судебный исполнитель передал настоятелю церкви, протопр. Николаю Сахарову, официальное заявление, утверждающее права посольства на владение церковным имуществом. 14 января 1947 года, судебный исполнитель принес в посольство заявление, опровергающее эти утверждения. Дело дальше не пошло.

В 1955 году, советское правительство предприняло попытку добиться обмена Св. Александро-Невского храма в Париже на московский католический храм Сен-Луи-де-Франсе. Права прихода были защищены адвокатом Марселем Плезан, председателем Комиссии иностранных дел в Сенате, которому не трудно было добиться решения вопроса, благоприятного для прихода.

Поскольку нам известно, за исключением недавних заявлений некоторых государственных и церковных деятелей Российской Федерации, не было с тех пор новых попыток захвата кафедрального храма на улице Дарю со стороны советских, а затем российских властей.